Сидел в кресле 27 лет, из которых безвылазно последние три года. Его ноги вообще не работали. Но произошло нечто, что заставило его мать перестать плакать...
Пару месяцев назад я проповедовал Евангелие в США, в штате Арканзас. Это место, где самый высокий уровень производства метамфетамина.
Люди говорили мне: «Ты проповедуешь там, где производят метамфетамин?» Потому что и им нужно Евангелие!
Место было заполнено. Туда вкатили инвалидную коляску...
Я подошел к креслу, вокруг собралось человек 15-20. Это были члены семьи, многие из них плакали... Вычислил ответственного за все это. Это была женщина-мама, она держала парня за плечи и рыдала. Я спросил: «Как дела?» Ответ был таков: «А...а... а...» (рыдание)...
«Как долго он уже в кресле?», – спросил я. «Двадцать семь лет», – ответила она. «Долгое время. И все это время плачешь?» «Да», – сказала она. «Тогда ты должна перестать плакать! Это не работает»...
Ответ матери начался с рыдания и закончился гневом. Я не был впечатлен ни тем, ни другим. Проигнорировав ее, протянул руку, чтобы снять удерживающее ремни. Когда я взялся за первую веревку, эта мама ударила меня. Посмотрев на нее, сказал: «Не делай этого!» Я протянул руку, чтобы убрать вторую веревку. Бам! Она опять ударила меня. Я сказал ей: «Извините, мэм. Не бейте меня снова или еще зубы потеряете».
Вся семья пришла, потому что думали, что я могу исцелить этого парня. Они хотели показать свои эмоции и не дать мне сделать мое дело...
Я смотрел на нее и тянусь за третьей, думал она снова ударит, но она не тронула. Наклонившись к креслу, поднял этого парня. Он большой человек, тяжелый мужчина. Я не знал, что с ним и какая проблема. Я просто видел и знал, что его семья напугана. Ходил вместе с ним несколько минут, он стал реально тяжелым. Пошел назад к этому креслу и впихнул его туда назад. И женщины опять стали его привязывать. И все. Я уехал.
Где-то через пять дней я находился в месте, которое второе по количеству производства метамфетамина. Проповедовал Евангелие. Ко мне идет высокий, большой человек. Я смотрю на него вверх и начинаю от него отдаляться. Он все еще идет на меня. Я вытягиваю свою руку вперед: «Остановись! Отойди назад! Не подходи близко ко мне. Я тебя не знаю! Вот там стой». Он мне в ответ: «Но я хочу сказать кое-что!» «Оттуда, я слышу хорошо!», – ответил я...
«Ты что, не узнаешь меня?», – говорит он. Я сказал: «Нет, я не узнаю тебя». Он начал рассказывать: «Пять дней назад я сидел в инвалидном кресле. Ты убрал с меня эти веревки, вытащил меня из кресла, а потом обратно бросил меня в него». «Да, ты был тяжелый! Но что произошло?», – спросил я. «Ты что, не знаешь?» «Я не знаю».
Мы молились за него в пятницу вечером. В понедельник ему собирались ампутировать обе ноги из-за диабета. Не было кровообращения, ноги гнили. Я ничего этого не знал. Просто знал, что та женщина меня била.
«Я поехал домой, меня положили в кровать. Проснулся где-то в 4 утра. Такая боль была в ногах, что не мог снести. Меня быстро отвезли в больницу. Собралась команда докторов, изучали меня два дня. В конце-концов доктор зашел и говорит – это твоя выписка. Ты свободен, иди».
О, вам нужно было видеть его! Он танцевал, как я танцую! Сидел в кресле 27 лет всего, а безвылазно последние три года. Его ноги вообще не работали. Но теперь он был полностью исцелен.
Есть еще одна часть. Доктора спросили: «Что ты делал? Мы работаем с такими пациентами уже 30 лет и у нас лучшее оборудование в США от диабета. Но никто из нас не видел подобного, что произошло с тобой». Его ноги исцеляли сами себя изнутри наружу.
Парень поизнес: «Просто хочу сказать тебе «Спасибо»». Я спросил: «А где твоя мама?» «Она там, позади», – ответил он. «Держи ее подальше от меня», – попросил я.
Я не знаю,почему ты хочешь рыдать 27 лет, если бы ты столько же лет провел в поисках Бога, то получил бы результаты. Но по какой-то причине мы упрямые, мы должны разрушить наше упрямство и позволить милости Божьей течь через нас...
Источник: из проповеди Дэвида Хогана
