Служение Дуайта Муди самом бедном районе города так возросло, что его посетил президент США Линкольн.
На Запад: Дуайт перебирается в Чикаго
Приблизительно в это же время по неизвестным для других родственников причинам Дуайт поссорился со своим дядей. Когда двоюродный брат Дуайта, Фрэнк Холтон, рассказал ему о своем желании отправиться на Запад, он решил присоединиться к нему и сопровождать его до тех пор, пока не найдет для себя подходящего места.
Когда Дуайт вернулся из своей поездки, его сильный, импульсивный характер вновь начал давать о себе знать. Он горячее всех молился во время церковных молитвенных встреч; он пытался вести за собой и учить, когда другие верующие полагали, что ему следовало внимательно слушать более опытных в вере христиан и учиться у них. В конце концов, пресвитеры и дьяконы не выдержали и указали ему на необходимость вести себя тихо и полностью воздержаться от каких-либо высказываний во время собраний. Несмотря на это, религиозное рвение Дуайта, казалось, было совершенно неуемным, поэтому вскоре в глазах церковного руководства за ним закрепилась репутация смутьяна.
из процветавших в городе пороков, является верным признаком того что его обращение к Богу было куда более серьезным, нежели полагали служители церкви в Маунт-Верноне.
Кроме того, Дуайт обнаружил, что его вера оказалась исключительным благом для бизнеса, а честность и дружелюбие – идеальной комбинацией качеств для продавца. Спустя два дня после своего прибытия в Чикаго Дуайт уже нашел себе работу, снова связанную с продажей обуви. И снова работодателем для него стал дядя Холтон – на этот раз Кельвин. Молодой человек поставил перед собой цель скопить 100 тысяч долларов – амбициозная сумма в то время, когда лишь немногие рабочие зарабатывали более доллара в день. Один из новых работодателей Дуайта так отзывался о нем: «Из-за своих амбиций он целенаправленно откладывал деньги. Его поведение отличалось строгостью и экономичностью. Как продавец, он был... усердным и неутомимым работником». Вскоре Дуайт убедительно доказал, что за неделю в Чикаго он вполне способен заработать столько же денег, сколько за месяц в Бостоне. Кроме того, Чикаго предоставлял замечательные возможности для ссуживания денег и получения прибыли с недвижимости, в чем Дуайт вскоре также весьма преуспел. К 1860 году молодой человек скопил капитал в размере от 7 тысяч до 12 тысяч долларов; при этом он также весьма щедро поддерживал свою оставшуюся дома семью. Тем не менее, кроме желания зарабатывать деньги, внутри у него горела еще одна страсть – желание спасать человеческие души. Дуайт был глубоко убежден в том, что Иисус является ответом на все вопросы, терзавшие человеческое сердце, и при этом чувствовал внутри призвание исцелить с помощью этого лекарства как можно большее число сердец.
Дуайт арендует церковную скамью
Дуайт перенес свое членство из церкви в Маунт-Верноне в Плимутскую конгрегационную церковь Чикаго, где благодаря своему растущему богатству и влиянию он арендовал для себя отдельную скамью. Однако Дуайт смотрел на аренду скамьи иначе, чем большинство людей: он делал это не для престижа, но для того, чтобы каждое воскресенье самостоятельно обеспечивать ее заполняемость!
Его сын писал:
Он находил молодых людей прямо на улицах, или посещал их пансионы, или даже звал их непосредственно из питейных заведений, чтобы они заняли рядом с ним место на церковной скамье. Необычность такого приглашения или же неотразимая серьезность и сердечное радушие молодого человека привлекали в церковь многих, благодаря чему в скором времени он арендовал уже четыре скамьи, которые каждое воскресенье заполнял совершенно разношерстными гостями.
Но одной церкви для Дуайта было явно недостаточно. Вскоре он уже посещал собрания в трех церквах: Плимутской конгрегационной церкви, Первой методистской епископальной церкви и Первой баптистской церкви. Каждый вечер после работы Дуайт отправлялся на какое-либо молитвенное собрание. Именно в Первой баптистской церкви он повстречал «маму» X. Филипс, которая взяла его под свое покровительство, сделав духовным сыном, а также Эмму Ревелл, которая впоследствии стала его женой. К 1857 году Дуайт поселился в доме мамы Филипс, где и питался, и каждое их совместное собрание стало для женщины возможностью ободрить его в молитве и укрепить в вере. Она показала ему важность изучения Библии и заучивания наизусть отдельных отрывков из Священного Писания, а также важность служения детям и наставления новообращенных. В 1858 году в Чикаго началось духовное возрождение, и мама Филипс находилась практически в самом его эпицентре. Повсеместно начали возникать городские миссии, целью которых было достижение низов городского общества того времени, к которым относились, прежде всего, алкоголики, опийные наркоманы и проститутки.
Точно так же, как духовной матерью Муди была мама Филипс, его духовным отцом стал Дж. Б. Стиллсон. Стиллсон работал среди моряков, плававших по реке Чикаго, и едва только он повстречал Дуайта, как тут же почувствовал в нем родственную душу. Стиллсон брал его с собой служить в такие места, куда женщины не осмелились бы сделать и шагу. Именно Стиллсон дал юноше прочитать книгу Джорджа Мюллера «Жизнь доверия» (A Life of Trust), которая оказала на него поистине колоссальное влияние.
Тем не менее, несмотря на наличие таких замечательных духовных Наставников, вера Дуайта по-прежнему была незрелой и, в какой-то степени, легалистической. Христианство, в его представлении, в первую очередь, учило тому, чего делать нельзя, а вовсе не тому, что делать можно; оно было акцентировано на десяти заповедях и полном запрете употребления алкоголя, танцев и азартных игр, которые оттесняли на второй план Нагорную проповедь и закон любви. Рвение Дуайта было безудержным, но фокус – не всегда четко направленным. Однажды после молитвенного собрания он повстречал двух друзей, игравших в шашки, и поступил подобно Иисусу, оказавшемуся среди менял. Он схватил игровую доску, разбил ее на куски и упал на колени, чтобы молиться, скорее всего, за своих друзей, занятых столь пустым времяпрепровождением, а не за свое фарисейство и неконтролируемый гнев. Лишь некоторое время спустя он осознал, что к покаянию людей ведет именно Божья любовь, а вовсе не Его гнев. Когда позже Святой Дух помазал и благословил упорство Дуайта, вместе они оказались поистине взрывоопасным дуэтом, зажигавшим пламя духовного возрождения везде, где бы он ни служил.
Первая конгрегация Дуайта: маленькие жулики
Несмотря на то, что миссии и воскресные школы появлялись в Чикаго, как грибы после дождя, Дуайт обратил внимание на то, что никто не заботился о детях, оставшихся без родителей или живших в семьях, изувеченных алкоголизмом и бедностью. Поскольку эти дети, зачастую непослушные и даже неуправляемые, не вписывались в стандартную школьную обстановку, где ученики обязаны сидеть и слушать учителя, то от них все отмахивались, и никто напрямую не желал с ними работать. Однако сердце Дуайта было расположено к таким детям, и он решил поступить так, как подсказывало ему сердце.
Дуайт открыл воскресную школу в «Песках», худшей из чикагских трущоб, в районе, который многие называли «Малым адом». «Пески» населяли преимущественно неполные семьи, и многие из этих родителей-одиночек были к тому же алкоголиками или опиозависимыми. Дети, жившие там, охотнее отправлялись с родителями на работу, чтобы заработать себе на пропитание, чем в школу. Часто они подвергались насилию (физическому и сексуальному), недоедали и находились в рабстве многочисленных пороков, грязи и заболевании. Несмотря на то, что добропорядочные жители Чикаго всеми силами старались избегать «Песков», Дуайт поступил по велению своего сердца и, арендовав пустой бар в самом центре района, открыл воскресную школу. Посещавшие ее оборвыши сидели на полу и слушали, как «дядя Дуайт» проповедовал с «кафедры» – старой, растрескавшейся бочки. Один из первых посетителей этих собраний так описал открывшуюся его глазам сцену:
Когда я подошел к небольшой старой лачуге и открыл двери, первое, что я увидел в тусклом свете нескольких свечей, был человек, державший на руках негритенка, которому он пытался прочитать историю о блудном сыне. Многие слова, которые малыш не понимал, читавший вынужден был пропускать. В тот момент я подумал: «Если Господь когда-либо сможет использовать для Своей славы даже такой инструмент, это будет поистине изумительно». Когда собрание закончилось, мистер Муди сказал мне: «У меня есть лишь один-единственный талант. Пусть я не имею образования, но я люблю Господа Иисуса Христа и хочу делать что-то для Него». После этой встречи я нередко общался с ним и имел возможность хорошо узнать его. Должен вам сказать, что я никогда еще не встречал человека, столь твердого в вере, как он.
Дуайт Муди, как никто другой, заботился о бездомных и несчастных детях.
Участие в жизни этой «уличной шпаны», как их недоброжелательно называли окружающие, стало страстью Дуайта. Он был готов забыть обо всех правилах приличия, чтобы продолжать это делать. Возможно, вспоминая о том блестящем пенни, которое много лет назад подарил ему старик, Дуайт наполнял свои карманы монетками и конфетами из кленового сахара и раздавал посетителям своей школы. Молодой учитель участвовал в их играх, прививал им дисциплину и вкус к совместному труду. Он научился чередовать пятиминутки внимательного слушания с игровыми пятиминутками, которые больше походили на взрыв необузданного веселья, чем на игру в пятнашки. Кроме того, Дуайт, казалось, всерьез воспринимал старую пословицу: «Музыка успокоит даже дикого зверя», и потому после веселых игр, перед возвращением к занятиям, он пять минут посвящал музыке. Так продолжалось приблизительно два часа, до конца собрания.
Поскольку Муди, как никто другой, заботился о таких детях, его школа привлекала все больше и больше ребят, а мальчишки постепенно научились выдерживать более длительные периоды занятий и Пения между шумными переменками. Благодаря всему этому Дуайт получил прозвище Сумасшедший Муди. В конце концов, с какой стати человек, находящийся в здравом уме, будет открывать воскресную школу в «Малом аду»? Тем не менее, Дуайт нашел свое место в этом хаосе. Эти маленькие проказники были ему так же дороги, как собственные дети. В первое лето занятий Муди сгоряча пообещал четырнадцати мальчишкам подарить на Рождество новые костюмы, если те будут хорошо себя вести и исправно посещать собрания. Все до единого ребята справились с этим вызовом. Даже Чарльз Диккенс, автор «Оливера Твиста», вряд ли сумел бы подобрать более колоритных персонажей для своей книги, чем это сделал в реальной жизни Дуайт, подопечные которого носили следующие прозвища: Красный Глаз, Смайкс, Безумный Мясник, Джеки Кэндлс, Гиберик, Билли Блукэннон, Дарби-Сапожник, Мясник Лилрэй, Новичок, Индеец, Черный Трубочист, Старик и Кадет в лохмотьях. Эта группа вполне могла послужить прообразом снятого впоследствии сериала под названием «Маленькие жулики» (The Little Rascals), будучи из-за расового многообразия также весьма необычным для своего времени явлением (она включала в себя чернокожих и индейцев). После того как Дуайт приобрел ребятам новую одежду, он дважды позировал с ними перед фотокамерой. Одна из этих фотографий, воспроизведенная на соседней странице, была подписана: «Окупится ли это?». Группа стала известна, как «Личная охрана Муди», и Дуайт на протяжении многих лет ссылался на нее, как на пример того, что может быть сделано в бедных районах, если только люди захотят протянуть руки друг другу.
Однажды в 1858 году Муди получил приглашение выступить во взрослой воскресной школе и рассказать ее ученикам о своей работе в «Песках». Вдохновенная речь Дуайта помогла ему обрести помощницу в своем служении – мисс Эмму Шарлотту Ревелл. Эмма и Дуайт все больше сближались, но не только из-за совместной работы в воскресной школе, а и благодаря частным урокам, которые Эмма давала Дуайту ежедневно в течение часа. Под ее руководством правописание юноши, а также его манеры и умение держать себя в обществе заметно улучшились и стали более благородными и приличными, хотя его произношение все еще оставляло желать лучшего.
Среди методистов Муди обрел еще одного преданного соратника, который верой и правдой служил ему многие годы – Джона В. Фару-элла. Двухметровый Фаруэлл производил на мальчишек неизгладимое впечатление, пользуясь в их среде большим уважением и авторитетом. Когда позже Дуайт открыл вторую воскресную школу в районе Норт-Маркета, он пригласил Фаруэлла на одно из собраний и в конце попросил его сказать пару слов. После этого Муди объявил, что «назначил его директором Миссионерской воскресной школы Норт-Маркета! Прежде чем он успел что-либо возразить, школа избрала его, подкрепив свое решение громогласным ура».
Визит президента Линкольна
К 1860 году количество учеников, посещавших еженедельно воскресные школы Муди, выросло приблизительно до 1500 человек. Во время визита в Чикаго, состоявшегося после прошедших в ноябре выборов, президент Соединенных Штатов Авраам Линкольн даже посетил одну из школ Муди, чтобы отметить ее успешную работу. Линкольн согласился посетить школу только при условии, что его не будут просить выступить перед учениками. Фаруэлл согласился с этим условием, но импульсивную натуру Муди невозможно было ничем обуздать. Когда президент уже собрался уходить, Дуайт провозгласил: «Если мистер Линкольн желает перед тем, как покинуть нас, произнести слово, естественно, все будут очень рады». Почетный гость вышел на середину комнаты, готовый отклонить это предложение, но «неожиданно он остановился и произнес наиболее уместную в воскресной школе речь, в которой рассказал о своем собственном весьма простом происхождении».
Его заключительные слова, обращенные к присутствующим, звучали следующим образом: «Внимательно прислушиваясь к своим учителям, усердно трудясь и применяя на практике полученные от них знания, однажды кто-то из вас, подобно мне, может стать президентом Соединенных Штатов, поскольку изначально у вас больше возможностей, нежели было у меня. Несколько месяцев спустя, когда Авраам Линкольн призвал для сохранения единства страны 75 тысяч добровольцев, одними из первых среди них оказались семьдесят пять слышавших его в тот день человек.
Начало полноценного служения
С началом Гражданской войны у Муди началась своя собственная борьба. Он почувствовал призыв оставить бизнес и полностью посвятить себя служению. Много лет спустя он говорил об этом времени и других ситуациях, когда Бог призывал его делать что-то новое:
Каждый раз, когда Бог призывал меня к высшему служению, у меня всегда возникал конфликт с самим собой. Я боролся с Его призванием, но торжествовала всегда именно Божья, а не моя воля. Когда я пришел к Иисусу Христу, мне довелось потратить немало сил на то, чтобы подчинить Ему свою волю и принять волю Божью. Когда я оставил бизнес, мне пришлось пережить еще одну, трехмесячную, битву – так долго я сражался. Но сколько же раз после этого я благодарил Бога за то, что отказался от своей и принял Его волю.
После того как битва была выиграна и Дуайт решил полностью посвятить себя миссионерской работе, он сделал это быстро и без суеты. Он сообщил о своем решении на работе, после чего проинформировал свою домовладелицу о том, что выезжает. Юноше пришлось жить исключительно скромно, чтобы сохранить как можно больше средств, но он держал это в секрете, чтобы не вызывать к себе жалости. Когда Фаруэлл узнал о том, что Дуайт спит на сдвинутых вместе стульях в местном общежитии Мужской молодежной христианской организации, где параллельно подрабатывал дворником, он пообещал себе, что его друг никогда больше не будет в чем-либо нуждаться, пока он, Джон, будет в состоянии предоставлять ему необходимую поддержку. Дуайт боялся, что его экстремизм и отсутствие достаточного дохода оттолкнут от него Эмму Ревел, но все произошло совсем наоборот. Девушка «пообещала разделить свою судьбу с его судьбой», что сильно согрело его сердце, потому что он постепенно влюбился в Эмму и мечтал, что когда-нибудь она станет его женой.
Такого рода перемены в жизни были тем более примечательны для двадцатичетырехлетнего Дуайта, что он не искал себе ни особого помазания, ни кафедры, кроме того служения, которое он уже развернул в «Песках». В действительности за все годы своего служения он так никогда и не был рукоположен. Он не искал для себя стабильного положения в церкви, которое позволяло бы ему оплачивать текущие счета. Все его духовное образование состояло из того, что он в разное время и от разных людей слышал о Библии, а также из ответов, полученных им от уважаемых служителей, которых он снова и снова спрашивал: «Что это означает?» и «Как бы вы истолковали этот стих?». Дуайт всегда был готов, обладая достаточным смирением, при первой же необходимости обратиться за помощью к более опытным христианским служителям.
В своем сердце Муди твердо решил служить везде, где только сможет, и первым из таких мест, где, на его взгляд, существовала потребность в духовной помощи, было местное отделение Мужской молодежной христианской организации. Эта организация сразу же назначила Дуайта своим городским миссионером и библиотекарем, позволив ему также неофициально служить смотрителем и администратором. Несмотря на то, что у «молодежки» не было средств для вознаграждения труда Муди – хотя, в любом случае, он вряд ли согласился бы принять их, – она помогла молодому человеку поднять свое служение на совершенно новый уровень, когда в 1861 году распространила свою программу поддержки на его воскресную школу и Миссию в Норт-Маркете. Молодежная организация также предоставила Дуайту крышу над головой, чем помогла ему сэкономить немало денег, которые иначе ему пришлось бы брать из своих и без того таявших на глазах сбережений.
